На Матренушке — длинная юбка воланами, серая шубейка и огромные валенки. Каштановые волосы из-под шали, в глазах озорные искорки, а в руках — тарелка с блинчиками: «С Масленицей! Когда я начинала, никаких мастер-классов не было. Потихонечку сама до всего доходила, — вспоминает художница Наталия Шведова. В сети нашла книжку «Технология производства советской елочной игрушки». Ватные делались в основном до войны, в 30-40-е годы; позже уже появились стеклянные. А в войну елочные игрушки делали из остатков проволоки, из лампочек. Получается, вата — это уже винтаж. Кроме того, они легкие, прочные, безопасные, не бьются, они долговечные и экологичные. Единственное — боятся влаги. Она рисовала с детства — в изостудии, потом в детской художественной школе. Делала куклам дома-квартиры и мебель из бумаги. 15 лет назад открыла свою изостудию, уйдя из детского сада, где была воспитателем. Пробовала разное рукоделие: вязала, шила, валяла из шерсти; много лет занималась декупажем. А последние четыре года делает новогодние игрушки из ваты. Тот случай, когда любимое дело стало профессией. Я совместила педагогику и рисование, и у меня работа — любимая, не просто хобби.

Раз в неделю у меня дети, а целую неделю — игрушки дома. Я рада, что сделала творчество своей профессией — раньше мне это казалось невозможным, — признается моя собеседница. В ранние советские годы вата была одним из самых распространенных и недорогих материалов для изготовления елочных игрушек. Основой выступал проволочный каркас, вокруг которого и крепилась вата. Лица делали из воска, папье-маше или мастики. После росписи их покрывали клейстером — он защищал игрушки от воспламенения. Костюмы тоже мастерили из ваты или бумаги, раскрашенной в разные цвета. Готовые игрушки посыпали «снегом» из мелкого стекляруса и закрепляли его специальным составом. И у Наталии основные материалы — проволочный каркас, вата и клейстер. Лица — слепки с лиц антикварных куколок, и каждое она расписывает вручную. Изначально советская ватная игрушка была ремеслом, говорит Наталия. Но для нее это творческий процесс, не ремесленный. Мне кажется, если себя не вкладывать, игрушка будет никому не нужна. Люди говорят, что они у меня «живые»: они что-то делают, у них есть эмоции и чувства.

Много времени уходит на одну игрушку? Точно не знаю: я делаю по несколько игрушек параллельно, обычно 13-15 в месяц. В октябре было 26, а в ноябре и декабре — по 30. Эскизы я не делаю — все в голове. Задумываешь, начинаешь делать, а когда появляется лицо — игрушка начинает «хотеть то, что ей хочется». Задумала я дать ей в руки лопатку со снежком, а лопатка или не ложится, или не смотрится. Тогда я начинаю конкретно под нее выбирать. На одну игрушку ваты нужно не много. Я сначала крашу вату красками для хлопка: она лежит цветная в пластах, потом просто беру нужную. Во-первых, наверное, возраст, когда начинаешь вспоминать свое детство: как было хорошо и беззаботно. Во-вторых, сейчас в России большой интерес ко всему советскому. Мне кажется, люди ностальгируют по прошлому. Несколько елочных мальчишек и девчонок созданы по советским открыткам. Много у Наталии и сказочных персонажей: Красная Шапочка, Золушка, Чиполлино и другие.

Она не любит плагиат, поэтому в сюжет всегда старается привнести что-то свое. А игрушки по семейным историям и вовсе уникальны. Заказчица из Саратова попросила сделать мальчика с петушком на палочке: рассказала, что ее дедушке Коле папа дал денег на леденец. Он пошел покупать, эти деньги потерял и стоял рыдал, а прохожий ему дал денег, и он купил петушок на палочке. А другая девушка, увидев Даренку из «Серебряного копытца», с драгоценными камнями в шапке, попросила сделать девочку, но с конфетами. У нее была история: бабушка приехала из села в город поступать, подошла какая-то цыганка, сказала, что конфет в шапку насыплет, и в итоге эту шапку «увела». Для девушки эта память имеет значение. Я беру такие заказы, если мне это откликается. Бывает, люди «влюбляются» в игрушку и просят сделать такую же. Наталия старается не повторять — делать одно и то же ей неинтересно. Да и ручную работу один в один не повторишь, уверена она. Даже два одинаковых слепка — разные, и «точно такой же» мальчик будет немножко другим.

Одна постоянная покупательница увидела мою игрушку у сестры в Питере и захотела такую же. Я сделала. Она стала смотреть — ту выбирает, эту выбирает, а этого мальчика не замечает: «Ой, он как-то по-другому смотрит». Обидно за игрушки — они как дети. Я делаю до тех пор, пока мне не начнет нравиться: если кому нужно — он возьмет как есть. А не возьмет — себе оставлю. Только у меня ни одной своей игрушки на елке нет — все забрали. У самой художницы — коллекция советских стеклянных игрушек. С ними елка красивее, ее разглядывать интересно, говорит она. А ее авторских «ребятишек» разбирают, и не только под Новый год. В этом году женщина из Швейцарии купила игрушку через «Инстаграм». Бывшие соотечественники за границей тоже неравнодушны к работам томички. Однажды я хотела сделать «Девочку со спичками» из новогодней сказки Андерсена. Но не сделала, потому что она грустная. На елке должны веселые и добрые игрушки висеть.