↑ а б в г д е ё ж Martin Smith. Panetta: A Different Kind of Democrat Even Before Clinton Made It Fashionable. ↑ а б Sam Roberts. Podcast: C.I.A. Nominee Spied a 51st State. ↑ Mark C. Anderson. Ron Granberg, Monterey College of Law. ↑ Wallace Turner. Summary of election results in Western states. ↑ а б в г д Leon Panetta Tapped to Head CIA, Prompting Criticism From Lawmakers. ↑ Laurence Arnold. New commission to study health of America’s oceans. ↑ New Bipartisan Joint Ocean Commission Initiative Commends California’s Ocean Strategy. ↑ The Hill: California Recall Effort Heads Into New Phase. ↑ Laura Kurtzman. GOP hopefuls bow out as star eclipses them. ↑ Profile: Arnold Schwarzenegger. ↑ US Panel Formed to Provide Independent Assessment of Iraq. ↑ Report ‘urges Iraq policy shift’. ↑ Niall Stanage. Panetta’s Lament: They Had No Plan. ↑ Obama names Panetta to CIA. ↑ Obama names Panetta for CIA.

Что же это такое? Тем не менее автор продолжает: «является страшная потребность осмыслить свою жизнь, потребность определить „кто я и где я“, обосновать на разуме свои отношения к Богу, миру и людям. Работа трудная, непосильная даже людям интеллигенции, но в народе она идет успешно, конечно, только у не многих сильных умов; в народе лучшие умы смело идут на встречу этим вопросам и решают их. Эти лучшие умы и составляют главный контингент членов новых сект» (260). Между тем, эти вопросы давно порешены христианской религией и возбуждаются разве философией, но не решаются ею. А русский сектант, по мнению автора, лично доходит до решения их «своим собственным умом». Неудивительно, поэтому, что русский мужичок сектатор интеллигентнее всей интеллигенции русской, как убежден автор. Затем он представляет нам целую цепь выводов, сделанных будто работой мужицкой сектаторской мысли. «Нравственное повышение личности», — которое и сам автор на этот раз приписывает появлению евангелия в деревне, а не просто сектанству, — «заставляет сектанта, — говорит он, — переносить те же требования и на семыо.

Простые люди, — отвѣчала м-съ Доббсъ: — фамилія ихъ была Раббитъ. Старый Раббитъ держалъ на глостерской дорогѣ гостинницу и контору общественныхъ каретъ, вѣдь, чугунки-то тогда еще не было. Гостинницу называли «Кестлькомбъ-Армсъ»; онъ съ нея выручалъ порядочно. Говорятъ, будто онъ давалъ деньги въ ростъ. Во всякомъ случаѣ онъ сконилъ хорошій капиталецъ, и женѣ его еще Богъ послалъ откуда-то наслѣдство, такъ что они были люди весьма и. Они воспитали ее въ порядочномъ пансіонѣ; дѣвушка она была премилая, только красоты у ней большой не было; она была точь въ точь такая же плосколицая и бѣлобрысая, какъ вотъ теперь ея сынокъ. Мартинъ Бренсби женился на ней за деньги, а вторую жену взялъ за красоту. Такъ, вотъ какъ! — удивился m-r Весергедъ: — значитъ первая жена m-r Бренсби была дочь трактирщика Раббитъ? А я и не зналъ. Объ этомъ теперь мало кто знаетъ въ Ольдчестерѣ, я знаю потому, что часто бывала въ Глостерѣ еще молоденькой дѣвушкой; тамъ жили Доббсы, и я у нихъ частенько гащивала.

Я с оцепенением смотрел на красную пену, которая клокотала подо мною и брызги которой долетали мне в лицо, и говорил себе: «Так вот где придется погибнуть в девятнадцать лет! » — потому что я твердо решился лучше утонуть, чем испечься. Пламя сводом выгибалось надо мною, и я очень хорошо отличал его вон от рева воли. Недалеко от меня, на той же лестнице, сидела маленькая старушка, должно быть кухарка которого-нибудь из семейств, ехавших в Европу. Спрятав голову в руки, она, казалось, шептала молитвы, — вдруг она быстро взглянула на меня и, потому ли, что ей показалось, будто она прочла на моем лице пагубную решимость, или по какой другой причине, но она схватила меня за руку и почти умоляющим голосом настоятельно сказала: «Нет, барин, никто в своей жизни не волей, — и вы не вольны, как никто не волей. Что бог велит, то пусть и сбудется, — ведь это значило бы на себя руки наложить, а за это бы вас на том свете покарали».